смех. смех. смех. рычащий. почти ласковый. в темноте. во мраке. зовущий за собой, посмотреть на мир. алый. искореженный. искаженный. и вкрапления белого шума там, где должна быть тень. преследует. но смех громче. это — безумие. всепоглощающее. это — жажда. пеплом сыпется на голову, без конца. мысли сгорают от соприкосновения друг с другом. изнутри что-то рвется. неистово. сильно. бесполезно. плечи содрогаются в припадке истерического хохота, словно знает: не поможет. не спасет. не выживет. он сожрет все. этот ужас. этот страх. воплощение чьего-то сумасшествия, пришедшее из другой реальности сквозь чей-то ум. помнить? нет, не получается. в этом и смысла никакого. в ушах стреляет и шипит: мир отзывается глухим резонансом и скрипом, грозясь обвалиться на голову небом. то, в которое падать больше не получается. то, в котором нет ничего живого. мертвого, впрочем, тоже. рисует. рисует и смеется, тихо. осклабившись и вцепившись в чужое существование зубами острыми. в нем сквозит черная веселая ярость, необузданная. жадная. пожрать бы все, до чего только дотянуться можется. и тянется же. хваткой мертвой, не отпускает. в горло. ждет, когда жизнь истлеет на грани последнего вдоха. и скалится, ощущая что-то горячее и темно-красное на языке. дальше рвется. диким зверем, у которого хозяина никогда не было. дальше рвется. страшным демоном уничтожая все, до чего прикоснется. сбежать невозможно. он чувствует страх. он чувствует ужас и смятение, которые не позволяют идти. не он — « оно ». щурит глаза и лыбится в темноте: капает алое нечто с подбородка. никто не уйдет. ни свои; ни чужие. даже если умолять будут. даже если остановить попытаются. « фюрер » — пробудился. « фюрер » — голоден. смертоносно. нежизнеспособно. для остальных. из их глаз испаряется жизнь, встречая отблеск красных глаз в своих таких разноцветных: серых, синих, карих. вспарывает насквозь руками голыми. как в старые добрые времена. как в то время, когда девчонка не благодарила. « оно » — смеется. « оно » — глумится.

шепотом. шепотом. шепотом. грубым. почти хриплым. в алом мареве. заставляет насторожиться, но слов все еще не разобрать. слова спрятаны и сокрыты белым шумом и белым же саваном. надолго этого не хватит. барьер падет. сметет ошметками и представит картину в цвете. чтобы сказать « спасибо » носителю. за то, что выпустил. за то, что не боролся. « оно » — ждет слишком долго, когда контроль наконец ослабнет; « оно » — торжествует, когда смотрит глазами чужими_своими, теперь уже. разбитыми в дребезги. он лелеял это тело. он заживлял раны настолько кропотливо, чтобы даже шрамов не оставалось. ни единого. делиться не желает. ни с кем. даже мыслями. жаждет себе все подчинить. и сожрать. там, в темноте. на десерт. смех возвращается. безвольные куклы и не думают сопротивляться. безвольные куклы пали ниц и не возражали, когда их жизни сожрали. слишком быстро. « фюрер » — не чувствует мальчишку «джованни», слабака. « фюрер » — ощущает запахи столь привычные, разные. крошка наото — несбыточные ответы на вопросы и «опасная» [ кривая усмешка ] сталь. старик михай — дешевый кофе и что-то еще [ морщится ], разбавленное. малышка лили за которой прячется та женщина — как обычно мерзкая на вкус, слишком приторно сладкая и клейкая [ удовольствие ], бутафория. он пожирает каждого. рвет на куски и в клочья, словно не достаточно того, что успел устроить. это — красное, насыщенное. это — агония, истина. в этом всем прячется жизнь. такая настоящая. такая далекая. такая желанная. протягивает руки к оторванной голове своей почти « создательницы » и целует в переносицу. почти так же, как когда-то хайне целовал ту сорвавшуюся малышку. и кусает, отрывая зубами кусок. « оно » — голодом исходит. и жрет слишком увлеченно. в этом месте он уже почти один. в этом месте почти никого не осталось. и там, в темноте, он смотрит на то как рвется задушенный вой « хозяина ». пес. жалкая дворняга. « оно » не будет избавляться: от него. привык к этому забавному мальчишке, который ничего не понимает; к мальчишке из пробирки, у которого клыки все еще не сломались. хайне ведь смог выбраться из « того » места, верно?

чавкает; хлюпает; хрустит. [indent] пусть это . . . прекратится? не остановится ведь. заставляет смотреть, но глаза закрываются сами и уши к ладоням прижаты. не слышать. слишком громко. слишком сладко. боится, что вывернет наизнанку. боится, что не сдержится. боится, что поддастся искушению. так вкусно пахнет. он почти забыл о том, кто он. он почти забыл о том, кто «это». в его памяти сквозные дыры от пуль. в его памяти падение в небо. и глухая вспышка короткой . . . чего? что такое — « боль »? замирает. прислушивается к ощущениям. не понимает. в этой темноте нет никого, кто мог бы ответить. это не темнота — черное молоко застилает глаза. и вспышки белого, искрящегося. слишком далеко. смех не слышен. рычание позади довольное, почти насытившееся. этот голод — вечный. в голове возникает название. «хайне». что это? кто это? зачем это? пустое название, ни о чем. «юнит 66». мозг не унимается, подбрасывая бессмысленные наименования. с каждым разом подбираясь все ближе. — я — хайне. — дж . . . джованни. — а я — лили. в голове голоса чужие_знакомые. мертвые давно. их кровь на его руках. что ж, он не может разобрать где именно она принадлежит им: он по макушку в крови — ни единого просвета, даже глаза и те заливаются алым кармином. из красного в багряный. слишком много. упоительно. захлебывается, тянет руки вверх. « бадоу ». осекается. застывает. существует где-то за пределами его понимания знание — жив. яркая какая-то ассоциация. почти невозможная в этом темном месте. [indent]  [indent] пожалуйста, пусть он будет жив. этот придурок. зачем он поперся в подполье? и на память это похоже меньше всего. не картинки; не фрагменты. знание. понимание. что-то, что объяснить не может. за его спиной рычаще смеется зверь. такой же, как он. полная противоположность [ нет ]. и в этой белой тишине он не слышит ничего более. ни смеха; ни падения капель; ни чужих стонов. может ли это быть сном? могла ли вся его жизнь в подполье быть галлюцинацией? ответов не будет. в темноте искрятся чужие — его собственные — росчерки глаз.

весело. весело. весело. со стороны похож на беззаботное дитя, которое радуется свету и всему миру. так, словно позволили поиграть после долгого наказания. маленькая лили_анджелика смотрела на него как любящая мать. маленькая лили_анджелика смотрела на него с таким эйфорическим восторгом, когда он убивал ее. медленно. со вкусом. она захлебывалась в собственном мазохистском удовольствии. и со стоном испускала свой последний вздох. она познавала удовольствие; он познавал красоту. и исполнял заветное желание своего, так называемого, « хозяина ». изолированного глубоко-глубоко в подсознании, в самом темном его уголке. он говорил с ним. шептал ему постоянно на ухо, но тот пока не слышал — не страшно. когда-нибудь голос дойдет. почему бы не сейчас?
[indent] — смотри, « парень ». смотри, « хозяин ». смотри, « хайне ». то, что я сделал. то, что мы сделали. то, что ты сделал. с нашей силой, смотри. неописуемо, — еле сдерживаемый смех, — оно такое красное. помнишь, как ты познал истину там? глубоко. глубже, чем здесь.
сквозь тугое эфемерное полотно голос « фюрера » звучит оборванно и местами проглочены буквы. не страшно. смысл не теряется. « оно » знает, что хайне смотрит. « оно » знает, что хайне чувствует. и губы облизывает в предвкушении. у него еще остались представления для своего « хозяина ». чтобы полностью подчинить. чтобы полностью сломать. чтобы полностью взять под контроль. и не делиться ни с кем даже мыслями. даже воспоминаниями, которые не нужны. на поверку « фюрер » — бешеный адский пес, который слишком много знает. пес, который может уничтожить все. до тех пор, пока его не остановит более совершенное оружие. как же ему повезло, что такого попросту не существует. и копии ему не нужны. жалкие пародии, ни на что не способные. он чувствует их. он ощущает их, почти как самого себя. не покорить — раздавить хочет. обязательно займется этим в будущем. в его голове густой туман, такой приятный. сытый. скоро понадобится еще. больше.

снится сон: безысходность. куда бы ни пошел — темень и башня белым столбом возвышается над головой. одинаково. в этом мире нет никого. он восстал бы из мертвых, если мог. но он не мертв. он блуждает по пустому городу. вокруг — люди без лиц. вокруг — чужие ошметки и запах крови, которой нет. и спускается ниже. туда, где может найти единственного надежного человека. туда, где найдет единственного готового выслушать его молчание. рыжим росчерком в красных глазах. и повязка на правый глаз. напарник. компаньон. друг? не знает. просто комфортно. слишком многое случилось. слишком многое сказано. слишком многое пройдено. сквозь пули и порох. в их жизни: война и резня. но это не страшно. достаточно и этого, в перерывах между пустым существованием в серой комнатушке с обшарпанными стенами и старым диваном. это не так уж и тяжело: переживать все заново. это не так уж страшно: чувствовать все меньше. угасает. истирается. пропадает бесследно.
[indent] и все начинает рушиться. так внезапно. даже камни становятся песком. моментально. он видит, как ошарашенные глаза оборачиваются. он видит, как появляется недоумение и жестокая обида. и ему почти жаль. почти.
[indent] — беги, балда.
над его головой: разверзлось все. над его головой: руины. падает в ничто, совершенно не беспокоясь за собственную жизнь. хайне раммштайнеру не снятся сны. хайне раммштайнер по словам той чокнутой ведьмы не настоящий хайне раммштайнер. кто же он тогда? кто? эхо в пустоте нагоняет со всех сторон оглушительным воем. и раз уж все действительно так, то был ли смысл вообще бороться. был ли смысл ненавидеть ту, которую называл с презрением « каа-сама ». был ли смысл возвращаться обратно. настоящий. как это вообще? ему не объяснял никто, что значит: быть настоящим. сон превращается в кошмар. вырваться из него невозможно. горькая усмешка. возможно, так и должна была окончиться его жизнь. по своей сути бесполезная. с пустой причиной. с пустой целью. поэтому, пусть все закончится — «хайне» не против.

тишина. тишина. тишина. больше нет смеха. ничего нет. где-то вдалеке разносятся звуки перестрелки, эхом отдающиеся даже здесь. равнодушие. где-то далеко отголоски чужих голосов. безразличие. никакого интереса. никакого внимания. « чудовище » не спит после трапезы, но предельно серьезный вид сохраняет. сощурившись. « чудовище » отыскало в чужом разуме то, что не нравилось никогда. увлеченность. внимание. отношение. странное. до конца неясное. что-то рыжее и теплое. грубое и резкое; знакомое. « монстр » все время смотрел глазами « хайне » из глубины и видел источник. то, что так раздражало. то, что неимоверно бесило. то, что « хозяин » выделял среди людей. не что, а кого. бадоу нейлз. чокнутый рыжий с одним целым глазом и пахнет от которого дешевым табаком. чокнутый рыжий, который прикрывал постоянно и постоянно же влипал в неприятности, из которых вытаскивал довольно часто « хозяин ». зубами скрипит. из горла рвется рассерженный рык. он чует запах. близко. кровь тоже пропахла никотином. и он так просто этого не оставит. на лице чужом_своем вновь оскал тянется. неестественно широкий. монструозный. чудовищный. и в глазах: агония безумия в жажде чужой боли. бояться не нужно: не поможет. и спасать больше некому, так что ожидания не оправдаются. не спешит. и идет неторопливо, с деланным любопытством разглядывая окружающее пространство в красном убранстве. никаких эмоций не отзывается. но ему определенно нравится интерьер. « фюрер » хочет поговорить. « фюрер » хочет изучить. « фюрер » хочет знать причину. и рассказать ему обо всем — ответить на все вопросы — может только этот рыжий. распластанный; подранный. в его глазах отражается боль побитого шелудивого пса. « чудовище » это заводит; нравится слишком. и опускается почти близко, рассматривая. руками тянется, пальцами проводит: исследует. так себе повреждения, если честно. кровоточат. вот он, недостаток людей. слишком хрупкие. слишком смертные. может, именно поэтому « хайне » предпочитал общество людей? нет, слишком просто.
[indent] — эй, не спи, — он скалится почти ласково_пугающе, видя как все еще живой нейлз теряет сознание; по щекам бьет не сильно: — ба-а-адо-о-у. ну же, приятель, давай поговорим? я так давно хотел с тобой пообщаться. эти безмозглые собачки слишком скучные. у них нет собственного мнения. у них даже мыслей нет. куклы. пародии. не понимаю, зачем нужно было их штамповать. а ты не знаешь? конечно, нет. откуда бы тебе. знаешь, я видел все. наблюдал его глазами. также, как он, наверное, сейчас наблюдает за нами. лучше бы « он » этого не делал, как думаешь?
в ответ ему: молчание. не важно. « оно » — терпеливо подождет. « оно » — никуда не спешит. проводит пальцами по чужому лицу, натыкаясь на ткань повязки. срывает. к чему она нужна? верно, мертвецам она почти ни к чему. скоро наступит конец. « оно » — улыбается. очерчивает шрам на глазу и почти восторгается, чувствуя удовлетворение и разочарование одновременно. « чудовище » недоумевает. « фюрер » в ярости, не понимает.
[indent] — знаешь, — начинает он, поддевая края какой-то раны ногтями и жмурится от чужих содроганий, — мне всегда было интересно. что именно « хайне » в тебе нашел? ответь мне.

сожрать бадоу нейлза хочется сильнее, чем всех остальных вместе взятых. его хочется разделать аккуратно. настолько, чтобы он не умер прежде, чем « монстр » насытится. настолько, чтобы запечатлеть это в памяти. выжечь в мозгу и использовать, как поводок для « хозяина ». и показывать, раз за разом. отпускать иногда наружу, наслаждаясь безумием подступающим и вновь загонять в темную клетку. разум « чудовища » сыт; налакался крови и измазался ею весь. щеки, губы, шея и руки. на руках больше всего. это лучше, чем та параша, которой кормили во владениях айнштюрцерн. сможет ли он выдержать такое количество? заходится лающим глухим смехом. голосовые связки « хайне » не приспособлены для смеха. скучный-скучный « хозяин ». но это ничего. в конечном итоге, так даже забавнее. именно поэтому, бадоу просто стоит заговорить, чтобы преподнести « хайне » такой своеобразный подарок.

пес с горящими глазами кусает, хайне — хочет уснуть.
[indent]  [indent]  [indent] « хайне »?